Самодеятельное путешествие тов. Сухова и группы "Бёрдинг в Удмуртии" к озеру Байкал и по Бурятии.

Душа моя рвется к вам, ненаглядная Катерина Матвеевна, как журавль в небо. Однако случилась у нас небольшая заминка... Полагаю, недельки на две, не более, а именно: мне, как сознательному бойцу, поручили сопроводить на братский Восток группу товарищей с Урала, любителей наблюдать птиц и прочую природную красу.

Отметить надобно - народ подобрался покладистый, можно сказать, душевный, с огоньком, так что колёса вагончика нашего бегут по горячим рельсам в Бурятскую сторону, потому как долг революционный нас к тому обязывает. Еще хочу сообщить вам - дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия. Едем по сибирским просторам и ни о чем не вздыхаем, кроме как об вас, единственная и незабвенная Катерина Матвеевна. Так что вот зазря убиваться не советуем. Напрасное это занятие...

… «Ножки поднимите!... алёооу! Не спать…» - доносится нежный голосок, и я открываю смеженные было лёгким стуком колёс очи. И вижу перед собою, уж понятно, не Катерину Матвеевну, а проводника-студента Стаса со шваброю наперевес. За окном мелькают новосибирские берёзки, на откинутом столике бокового сиденья – раскрытый блокнот с ручкой. Видимо, работая со списком участников поездки, я и закимарил слегонца. Хоть путешествие наше – и не революционный приказ, но ответственности и сознательности требует не малой.

А началось наше путешествие с Трансиба.

В 1916 году завершилось строительство этой самой протяжённой железной дороги мира. А стык двух главных ветвей проходил как раз на Байкале – скалы Хамар-Дабана оказались самым труднопроходимым участком великой магистрали.

И когда за окном появляются вывески «Дружинино», «Иланская», «Барабинск», «Тайга», «Зима», то невольно хочется выскочить из вагона, подышать «другим» воздухом, осмотреть скульптуры, памятники, сохранившиеся с прошлого, а то и с позапрошлого века.

"А ты погулял по Свердловску?!"

Вокзал Красноярска. 

Символ Красноярска.

Стелла, посвященная 170-летию железных дорог России. Омск.

И так провожают поезда.

Здорово, конечно, и бабушкиных пирожков да блинчиков попробовать, на худой конец – картошечки варёной или рыбки копчёной.

Но это уже редкость в наши дни, и чем ближе к Уралу, тем чаще бабушек замещают киоски со стандартным набором «бэпэшек». А когда после большой станции в вагоне усядешься, так можно и чайком побаловаться – ведь в поезд-то свеженькую водичку заправили: как она вам, красноярская-то (с Енисея?) супротив новосибирской (с Оби?). Вот так незаметно время в поездке и проходит, а там глядишь – и уж Байкал за окном…

И значит – пора собираться, скоро станция «Байкальск», где уже заждался нас персональный автобус с персональным водителем.

Вот будет забава – по иркутским да бурятским землям колесить, из обзорных окошек ПАЗика природной красой и культурной архитектурой любоваться!

И правда, автобус ждал, и окна большие, и багаж весь вместился.

А главное – водитель покладистый. Скажешь ему: «В гору!», так он – в гору, скажешь: «В лес!, в степь!, в болото!» - без рассуждений лишних везёт.

Трасса "Байкал".

И, долго ли, коротко ли – довозит! А в планах на обзор у нас стояли: Аршан, бальнеологический курорт, притулившийся у самого подножья Тункинских Гольцов;

Мальчик, разливающий аршан.

Аршанский символ здоровья.

Дабы не ошибиться с лекарством, источники подписаны.

Дегустация приветствуется.

Тункинская долина, с потухшими вулканами, термальными бассейнами, животворящими источниками, степным разнотравьем и сусликами.

Вид на Тункинскую долину.

Дорога к спящему вулкану.

Лежбище Буханойна - один из вулканов Тальской группы.

Скальные склоны древнего вулкана.

Берега реки Иркут в Тункинской долине.

За этими воротами оказались термальные источники.

Красота Тункинской долины.

Шустрые жители долины. Суслик длиннохвостый.

Бадары – уникальный сосновый комплекс, на краю которого расположена единственная в мире обсерватория ССРТ – Саянский солнечный радиотелескоп(выстроенные в форме креста 256 огромных тарелок-антенн, следящих за солнечными потоками, за активностью и пассивностью светила).

ССРТ – Саянский солнечный радиотелескоп.

Экскурсию проводит сотрудник обсерватории.

Тоннель 300 метров , собирающий провода - сигналы от антенн радиотелескопа.

"Квазар".

Вид на Мунку-Сардык с Саянской обсерватории.

А из ценностей культурного масштаба – это буддийские святыни: ступы и дацаны с их ярким убранством и человечными традициями.

Хойморский дацан «Бодхидхарма».

Это строение ранее было личным домом Агвана Доржиева, основоположника буддизма в России, одного из учителей Далай-Ламы XIII-го.

Хурдэ - молитвенный барабан (колесо Будды), один его оборот заменяет 10 лет отшельничества.

Ещё строящийся дацан.

И уже построенный, свежий и яркий дацан Бурхан Баабай.

Полевой алтарь.

"Обо" - священное место для молитв и просьб.

Немного о традиционной кухне. Позы – известное блюдо, похожее на башкирские манты, вводит непривычный взгляд в заблуждение. Вывеска «Позная», к примеру, означает не оздоровительный йога-центр, а национальное кафе, где можно скоротать время в ожидании приготовления бурятских мясных блюд. И уж если Позная, то – никаких пельменей там, окрошки и даже эспрессо, в лучшем случае – монгольский чай с молоком.

Самая западная точка нашего путешествия – Нилова Пустынь. Одновременно и здравница и святое намоленное разными конфессиями место. А также - начало путей на Шумак, пожалуй, самой неприватизированной природной здравницы, долины 100 минеральных источников, окружённой неприступными стенами Саянских хребтов.

Речка, течет через зону санаториев и профилакториев Ниловой пустыни.

А к самой восточной точке – берегу реки Селенги, мы добираемся сквозь Байкальский биосферный заповедник. Пересекая небольшие стремительные ручьи, речушки и реки, стекающие со склонов Хамар-Дабана, мы продвигаемся на восток: Утулик, Дулиха, Танхой, Мишиха, Бабушкин, Посольское и, наконец, Кабанск.

Утулик и Байкал в тумане.

Дулиха утром.

Кордон Дулиха и Хамар-Дабан.

Посольская коса отделяет Байкал от Посольского сора - прогреваемой, поэтому тёплой бухты.

Посольская коса с видом на Спасо-Преображенский монастырь.

Вид на монастырь в Посольске.

В соответствии со своим статусом, Заповедник хранит кусочки биосферы былых времён. Верховые болота, плавно переходящие в дремучие кедровые леса, горные кустарниковые чащи, сменяющиеся альпийской флорой, а также песчано-галечные пляжи с выраженным остепнением и заросшие водной растительностью тёплые бухты – соры и заливные луга Селенгинской дельты. Всё это – источник удивительного многообразия, удивительного в этом мире прохладно-влажных ветров с собственными именами: Баргузин, Култук, Сарма… Увы, но понежиться под солнышком, растянувшись в шезлонге со стаканом тропиканы здесь не получается. Седой Байкал не любит телячьих нежностей. Он переменчив на погоду, но постоянен в своём напоре, в глубинной своей энергии.

Открытия чудные просвещенья дух готовил нам на каждом шагу. Достанешь, бывало, вечером, сидя на скамеечке визит-центра, из рюкзачка смолистую кедровую шишку, заботливо припрятанную с экскурсии по тропам заповедника, а тут, откуда-ни-возмись, из-под настила бурундук выскакивает. И хошь его в профиль, хошь – в ан-фас снимай, пока шишку не прикончит, щёчки свои бездонные не набъёт, всё сидит, словно приклеенный.

Вездесущие бурундуки.

Визит-центр "Омулёвый", Байкальский биосферный заповедник. 
Видны домики, помещение кухни-столовой, беседка.

Обед в дебрях Хамар-Дабана.

Через мост в дебри.

Идёт экскурсия.

И фотосессия идёт.

Фото с дубоносом на станции кольцевания в Мишихе.

Такие ловушки рыбачинского типа установлены там для поимки летящих птиц.

Конечные камеры гигантской ловушки.

В одной из них оказался дубонос, окольцованный пару лет назад французами в далёкой Европе.

Ещё на орнитологических экскурсиях в объектив попадали:

чечевица обыкновенная, самец;

юрок, он же вьюрок, самец;

ласточка деревенская, сибирский подвид;

кукушка обыкновенная, самец;

огарь, самка и самец;

горная трясогузка, самец.

Не обошли мы вниманием, любезная Катерина Матвеевна, и разнообразную шестилапую мелочь.

Бражник слепой,

зорька,

Пеструшка Сапфо.

Цветы – венерины башмачки, что краше «цветочка аленького», вырастающие прямо вдоль экскурсионной тропы.

Венерин башмачок крупноцветковый и грушанка.

Венерин башмачок крапчатый.

Венерин башмачок настоящий.

Маленькие круглые листочки болотной росянки с капельками коварной «росы» по краям и шкурками переваренных комариков в центре.

Росянка круглолистная.

Росянка английская.

И снится мне теперь часто как вы, прекрасная Катерина Матвеевна, гуляете по этому густому цветущему ковру лилий, колокольчиков, водосборов и, огибая будто плывя цветущие куртинки маков, выходите на ветреный каменистый берег Байкала-батюшки.

Лилия пенсильванская.

Лилия саранка.

Лилия малая (карликовая).

Колокольчик скученный.

Красоднев малый.

Водосбор сибирский.

Купальница азиатская, жарки.

Мак Попова.

Лично я для себя открыл множество прекрасных песен – что ни говори, а дружный коллектив себе скучать не даст, любую дорогу серпантиновую скрасит. Только одна песня концовку выводит, а уж другая ей на смену зачинается… И какие песни, какие голоса!

А ещё открывались нам люди. Словно заряженные энергетикой древнего рифтового разлома, они светились зарядом любви к байкальской природе, к собственным истокам и корням, к делу, которому посвятили жизнь. Катерина Александровна, молодой специалист национального парка «Тункинский» поделилась легендарными историями природных памятников парка, мифологией уникальных объектов, и казацкими традициями, сохранёнными и в далёком бурятском краю. Елена Георгиевна, ветеран Байкальского заповедника, тронула сердца историями о медведе и Александре Васильевиче Колчаке, а ещё – рассказом о невидимых нитях живой природы, о патриархах фитоценологии и геоботаники – учителях, с которыми ей посчастливилось работать. Валерий Алексеевич, основатель уникального минералогического музея. Отец Гавриил из Свято-Преображенского монастыря в Посольском поведал и о непростой монашеской жизни, и о чудесных откровениях, приходивших далёким от религии людям, о путях возвращения к Вере и к себе… Каждая такая встреча – море интереснейшей информации и чувств. Иногда ловишь себя на мысли и желании прошептать: «Да, это – Жизнь!»…

Спасо-Преображенский мужской монастырь в Посольском.

Слева - Байкал, справа - Посольский сор, а впереди - Спасо-Преображенский монастырь.

В беседке минералогического музея вместе с основателем, Валерием Алексеевичем.

Экскурсия в музее минералов.

Так и пролетели наши деньки на Байкале, как будто скупнулись мы в студёном море: заходишь – медленно, время замирает вместе с дыханием, а уж как окунёшься, так и не вспомнить потом, как на берегу очутился. И стучат уже колёса на запад, отскакивает эхом от тоннелей и встречных поездов: «Ха-мар, да-бан… Ха-мар, да-бан…»
…Обратно пишу вам, разлюбезная Катерина Матвеевна, поскольку выдалась свободная минутка. Предприятие наше подходит к завершению, без малого 10 тысяч вёрст позади, и, слава Богу, все живы и здоровы. Делу просвещения трудового народа заложен ещё один надёжный камень. Куда теперь Родина позовёт?..
–А куда позовёт – туда и командируемся. Коллектив наш теперь совсем слаженный, дружный, душевный – с ним хоть на крой света! Но только, сначала спешу я к Вам, незабвенная моя.

Тому остаюсь свидетелем боец за счастье трудового народа всей земли, Удмуртского государственного университета имени 50-летия СССР сотрудник,
Сухов/Дерюгин.